Барраярский цикл (новеллы)

Деленн

скопировано со странички поэзии клуба "Вавилон"

: Голос императора был таким тихим: почти как его собственный. Но за Его словами пряталась не ярость, а холодная решимость.

- Подумай сам. Гришнов и его люди так и жаждут твоей крови. Передо мной такой простой выбор - ты или:

- Да зачем Вам собственно я? Достаточно других добровольцев для развязывания войны:

- Может быть: Но подумай сам - только что ты был преступником, а теперь - вице-император: Крупного центра, преуспевающей планеты:

- Какой ценой, сир?..

- Если человек дурак, то это надолго: Хорошо. Допустим, я поверил, что в тебе не осталось амбиций. Что короткое общение с этой твоей бетанкой: как ее: Корделией: отрицательно сказалось на твоих умственных способностях: На меня уже давно так или иначе наседает Министерство политвоспитания. Им нужен ты. Я прямо сейчас могу приказать Негри арестовать тебя. У меня достаточно для этого фактов. И тогда у меня будет не один союзник в лице упрямого дурака. А целое министерство:

Короткий кивок - и сильная рука, сжавшая его плечо не оставила сомнений в истинности этой угрозы. Он встал и положил на стол руки, давая возможность обыскать себя.

- Если такова Ваша воля:

- Негри! Уведите его!

Попытка ослабить захват - и тычок под ребра заставил сначала согнутся пополам, а потом сдвинутся с места. Несколько шагов до двери прошли в угрюмом молчании. Он подавил тошноту: Вот и все: Теперь суд, обвинение в государственной измене: И голодная смерть в самом центре Форбарр- Султана:

- Стойте! Хватит заниматся ерундой! Эйрел, сядь и не выпендривайся. Негри!

Хлопнула дверь и сердце сжалось от тревожного предчувствия.

- Мне надоела человеческая глупость. Мне надоело, что мои решения оспариваются. И мне надоело, что некоторые преувеличивают свое значение в системе, хотя, возможно это произошло и не без моего участия:Ты сделаешь то, что нужно сделать! И, возможно, останешься жив.

- Желание моего отца?

- Помолчи!

Негри снова вошел в комнату и, протянув императору пачку дискет, мягко опустился в кресло. Эзар молча просмотрел файлы.

- Эйрел! Будь добр, подойди!

Он склонился над монитором: Годы: многие годы его жизни: Несколько имен тех, кого он простил за незначительные по сути, но столь серьезные по закону ошибки, Ральф Форхалас с его немногими, но серьезными проступками, и яркой огненной вспышкой боли его главное, мучительное разочарование. Человек, сделавший последние годы его жизни сплошным кошмаром. Кошмаром, который продолжится, если его угораздит согласиться: Джес Форратьер:

- Дьявол! Откуда?:

- А это не твое дело. Согласен?

- А кто, - голос предательски сорвался, - оставил мне выбор? ...

Он уходил не повернувшись. Боясь, что если посмотрит в глаза, бросит взгляд на это спокойное, невозмутимое, почти веселое лицо, не сможет справиться с собой. Но голос за спиной, усталый, измученный и полный скрытой боли, заставил остановиться в дверях. Негри вышел, и теперь они были одни.

- Эйрел!

Он обернулся: и изумленно замер. Мог ли этот побледневший, измученный и несчастный старик быть уверенным в себе, суровым и беспощадным к своим вассалам императором, который всего несколько минут назад говорил с ним?

- Эйрел: Не злись. Я просто не могу иначе. И ты тоже. Ты ведь понимаешь: Что если Зерг придет к власти? Барраяр утонет в крови своих детей: Мы проиграем не одну войну: Ты же все прекрасно понимаешь:

Несчастный, измученный человек, так же растерзанный своим долгом, как и его исполнитель:

- Да, сир. Я все исполню.

Маска тоски и беспомощность исчезла так же внезапно, как и появилась.

- Отлично. Можешь идти.

- Да, сир:

Он вышел, не повернувшись больше, а человек в комнате все смотрел и смотрел ему вслед:

06.03.2000

(Я был пьян, когда писал это: Но иначе просто не хватило бы сил:)

:Тускло горел ночник. Неровный красноватый свет разливался по комнате, по высокой кровати и по личику спящего ребенка: такому спокойному. В свои шесть лет он уже понимал, что такое смерть, достаточно ее уже было в его жизни, понимал, что он не просто ребенок, что он - будущий Император: Но как же права Корделия, говоря, что для ребенка это все равно ничего не значит! Сейчас, ночью, несмотря на толпы охраны, беспорядки, интриги ждущие за дверью, это был просто спящий темноволосый мальчуган, удобно устроившийся под одеялом. Человек у кровати тихо вздохнул. Как бы и ему хотелось хотя бы на час, на миг забыть обо всем! Но он уже много лет не мог спать спокойно. Вот и сейчас, когда закончилось заседание, он пришел сюда, к Грегору и сидел здесь в тишине, наблюдая за спящим.

Как странно понимать, что сейчас рядом мирно спит судьба целой планеты, и не одной: Короткое движение руки - и история пойдет по другому пути. Одно короткое движение - и весь этот бдительный мир полетит к чертям, и снова начнется война, польется кровь, заговорят пушки: а что потом? Кто докажет спустя века, что ТАК не было бы лучше? Кто рассудит? Как же на самом деле велик соблазн вот так, запросто, шутя, перевернуть все: И как много людей думают о том же? Странно понимать, что все на свете зависит от таких вот детишек, от пестрых бумажек с печатями, от нескольких дискет, хранящихся в архивах, случайной фразы, сказанной в нужном месте в нужное время: Как легко одним коротким движением разрушить все, что годами строили другие! И как невыносимо сложно создать новый мир из осколков неосторожно, случайно или по умыслу, разрушенного: Что через пятнадцать лет получит этот малыш? Государство, способное функционировать, опираясь на закон, где правят в первую очередь разум и здравый смысл, или кровавую смуту, замешанную на многовековых предрассудках и личных интересах отдельных чуть более решительных аристократов? А может быть, колонизированную планету, исполняющую приказы более могущественных хозяев?.. Может, может, может: Человек устало потер виски. И даже если он, регент, сейчас сможет привести все в порядок, что сделает, взойдя на трон, молодой император? Станет ли он таким, каким хотят его видеть те, кто занимается его воспитанием сейчас? Оправдает ли надежды? Смогут ли они, возведя его на трон спать спокойно, без страха и стыда за то, что не сумели совершить: Кто знает. Но как бы там ни было, сейчас это в первую очередь маленький мальчик, которому нужны внимание и забота. А все остальное: потом.

Дверь бесшумно приоткрылась, и в проеме возник охранник. Внимательно осмотрев комнату, ребенка и мужчину у кровати, он снова вышел. Посетитель подавил начавшее возникать легкое раздражение - парень просто выполняет свою работу: Но он и в самом деле засиделся здесь:

- Лорд Форкосиган, подождите, - хриплый спросонья детский голосок вывел регента из задумчивости.

- Спи. Я просто зашел проведать тебя.

- Мы поедем завтра в поместье, правда?

- А разве леди когда - нибудь тебя обманывала?

- Я: А разве Вы не поедете с нами?

Он снова подошел кровати и осторожно присел на край.

- Я не смогу. Не получится. В другой раз.

- Жалко. А: можно, сказку?

- Нет. Уже поздно. Вам пора спать, милорд. Я и так уже задержался.

В разговорах исчезала официально принятая вежливость. Этикет этикетом:но Корделия опять же права - ребенку нельзя жить в постоянном притворстве. Но и по другому нельзя.

- Спокойной ночи.

- Спокойной ночи. ...

Он тихо вышел и закрыл за собой дверь. Бдительный охранник заглянул в комнату, и снова замер у двери. Машинально ответив на приветствие, лорд - регент зашагал по коридору.

18.02.2000.

Графу Эйрелу Форкосигану, моему отцу.

Интересно, лучше сражается воин, настроенный на победу, уверенный в том, что не будет поражения, или воин, не уверенный в победе, ожесточившийся, желающий только просто отдохнуть, только того, чтобы все остались живы, чтобы всё было, как раньше. Воин - реалист, знающий, что шансы не равны, сознающий, что поражение реальней, желающий, если умрёт, захватить с собой побольше врагов. У кого из них больше шансов на победу? А насчёт одиночества... Я одинок, одинок в толпе, как и большинство из нас. И ты не в чём не виноват. Когда ты перестанешь корить себя за это? Я на твоём месте сделал бы то же самое. Так было правильно. И ты не заслужил той доли, которая тебе досталась. А, если заслужил, то заслужил, то и я тоже заслужил. Мы оба сделали очень многое, что нельзя простить, что нельзя понять... Что не состыковывается с понятием честь... Мы - проклятые. Мы сами себя прокляли. Ты - точно. Я, наверное, нет. Я ещё не разобрался в себе. Не до конца понял себя.

(Лорд Майлз Форкосиган, лейтенант флота Барраяра.)