Игрок Ольга Брилева, Днепропетровск, Адрес kagero@mail.ru Клара-Францеска Эстрелла Бланка Мария Боско делла Сегред Корасон. Эскобар представитель гуманитарной миссии Родилась я за 42 года до описываемых событий. Мой отец, Хосе-Фернандо Густаво Боско, принадлежит к древнему роду Боско, берущему начало еще на Старой Земле, в Бразилии (поэтому прочтение моего имени как Францеска, а посвящения - как Корасон - это дань языковым нормам испано-латинского большинства на Эскобаре; согласно нашим португало-бразильским нормам это прочитывается мягче, напевнее: Франшика и Корасао). Таких фамилий, как наша, на Эскобаре немного, больше их в Новой Бразилии, а здесь все чаще и чаще древние африканские роды смешиваются с белыми, мои же дед и бабка гордились тем, что в нашей крови нет "ни капли молока". Лично мне этот расизм чужд, как и моим родителям - они поженились только потому, что полюбили друг друга, и если бы моя мама была белой, отца это нисколько бы не остановило, равно как и меня - если бы не мое обязательство безбрачия. Мой род владеет поместьем Эль Арройо, которое основал мой прапрапрапрапрадед, бывший одним из первых поселенцев на Эскобаре. Учитывая, что оно находится в предгорьях Сьерра-Анхеле на континенте Орьенто, вы можете представить себе ту патриархальную, насквозь пронизанную традицией обстановку, в которой я росла. Возможно, именно поэтому меня выбрали для миссии на Барраяр - в конце концов все традиционные общества чем-то похожи одно на другое. До 17 лет я получала образование в обычной средней школе нашего округа, а в 17 лет родители отправили меня на два года в женский подготовительный коллеж в Тодос Сантос, столицу Орьенто. Вопреки распространенным предубеждениям, женские иезуитские коллежи ДЕЙСТВИТЕЛЬНО уделяют много времени образованию женщин, а не их религиозному воспитанию. У нас было восемь часов уроков и два часа свободных занятий в день, спортивные игры и танцы - и, честное слово, я нигде не зубрила так много и не молилась так мало, как там. Потом я поступила в столичный университет на факультет экологии и терраформирования. Примерно через год я вступила в организацию "Коза Дэи". Мне оказалась близка их духовность. Я не замужем, так как приняла обязательство безбрачия и посвящение Святому Сердцу. Моих родителей это настолько огорчило, что они лишили меня наследства, передав его моему младшему брату Энрике-Луису. Правда, десять лет назад мы помирились и они захотели было восстановить меня в правах наследства, но я написала обязательство об отказе. Я очень люблю моего маленького (хотя ему уже тридцать восемь) Рике, и очень хочу, чтобы родовое гнездо и титул дона Арройо достались ему. Так получилось, что я сразу начала интересоваться Барраяром - на нашем факультете училось несколько человек, присланных по императорской программе. С одним из них, Петром Мардукасом, меня связывала нежная дружба. Барраяр нуждается в специалистах по терраформированию. От Петра я узнала об ужасах, которые происходят в барраярской провинции с детьми-мутантами, но тогда я совершенно терялась и не знала, чем помочь - я ведь даже не медик, а терраформист. Я мечтала и молилась о создании гуманитарных миссий на Барраяр с тем, чтобы вести пропагандистскую работу среди тамошнего населения, диагностировать, лечить, а если надо - то вывозить и усыновлять таких детей. Господь свел меня с единомышленниками. Мы старались узнать о Барраяре как можно больше, готовились поехать туда терраформистами (но потом император отменил эту программу, хотя и продолжал присылать на Эскобар юношей - почему-то только юношей, а не девушек - для обучения). Я просто влюбилась в эту планету. Я участвовала в подготовке и других гуманитарных миссий - на Барраяр посылались медикаменты, технологии, специалисты - просто ужас, в каком количестве всего на свете нуждается эта несчастная планета, сначала скатившаяся к варварству за века Изоляции, а потом тяжко пострадавшая в ходе агрессии безбожных и бесчеловечных цетагандийцев. Я основала гуманитарный фонд, выплачивающий стипендию этим молодым людям - чтобы не только богачи, но и одаренные бедняки с Барраяра смогли стать хорошими терраформистами. Я вела активную переписку с некторыми членами Совета Графов. И вот наконец Бог услышал мои молитвы - на Барраяр лечу я сама. Ирония судьбы: титул, от которого я отказалась и древний род, к которому я равнодушна, сыграли здесь решающую роль: форы уделяют много внимания знатности, и я, возможно, смогу рассчитывать даже на аудиенцию у императора Эзара! Всеми силами буду приближать тот час, когда на Барраяре перестанут убивать детей с отклонениями.