(Lois McMaster Bujold, "Mirror Dance", 1994)
Перевод (c) - Анны Ходош (annah@thermosyn.com) ред. от 27.07.2002
В комнате перед библиотекой висело на стене большое зеркало в резной раме ручной работы. Марк, нервничая, свернул в эту комнату, чтобы в последний раз оглядеть себя перед зеркалом, прежде чем предстать на смотр графини.
Коричневый с серебром мундир младшего члена дома Форкосиганов мало скрывал форму его тела - ни старых диспропорций, ни новых, хотя, вытянувшись в струнку, Марк решил, что мундир придает ему некую грубоватую монолитность. К сожалению, стоило обмякнуть, и китель сделал то же самое. Сидел мундир в самый раз, что несло в себе угрозу: восемь недель назад, когда его доставили, он был чуть великоват. Неужели какой-нибудь аналитик СБ просчитал, какой вес он наберет к сегодняшнему числу? С них станется.
Всего лишь восемь недель назад? У него было ощущение, что он заключен здесь целую вечность. Да, конечно, он в мягком заключении - как в старину, когда офицеру, давшему слово чести, позволялось ходить по крепости. Хотя с него слова никто не просил. Возможно, оно ничего не стоит. Он бросил рассматривать свое мерзкое отражение и устало потащился в библиотеку.
Графиня сидела на обитом шелком диване, аккуратно расправив свое длинное платье - высокий воротник, мягкое облако бежевого, покрытое сетью богатой медной и серебряной вышивки, перекликающейся с цветом ее забранных в косы на затылке волос. Ни пятнышка черного, серого или чего-то, говорящего о предчувствии траура; почти вызывающе элегантно. У нас все в порядке, словно говорил этот костюм, и очень по-форкосигановски.
Когда вошел Марк, они повернула голову, и сосредоточенный вид уступил место короткой, непринужденной улыбке. Он невольно улыбнулся в ответ.
- Хорошо выглядишь, - одобрила она.
- Вы тоже, - отозвался он и, поскольку это ему показалось слишком фамильярным, добавил: - мэм.
При этом слове она чуть приподняла брови, но никак его не прокомментировала. Марк подошел к ближайшему креслу, но, слишком взвинченный, чтобы сидеть, лишь облокотился на спинку. Порыв отстукивать правой ногой какой-то ритм по мраморном полу он подавил. - И насколько, по вашему, мы их сегодня поразим? Ваших друзей-форов.
- Ну, ты несомненно поглотишь их внимание, - вздохнула она. - Можешь на это рассчитывать. - Взяв небольшой коричневый шелковый кошель с вышитым на нем серебряным форкосигановским вензелем, она протянула его Марку. Внутри завлекательно позвякивали тяжелые золотые монеты. - Когда ты, как представитель Эйрела, вручишь его Грегору на церемонии уплаты налогов нынче вечером, это послужит для всех официальным извещением, что мы объявляем тебя законным сыном и что ты с этом согласен. Шаг Один. Их последует еще много.
А в конце этого пути - графство? Марк совсем насупился.
- Что бы ты ни чувствовал, чем бы в конце концов ни завершился нынешний кризис - не позволяй им видеть, как ты трясешься, - посоветовала графиня. - Система форов всего лишь умозрительна. Убежденность заразна. Как и сомнение.
- Вы считаете систему форов иллюзией? - спросил Марк.
- Привыкла считать. Хотя теперь я назвала бы ее творением, которое, как и все живое, должно непрерывно воссоздаваться. Мне случалось видеть барраярскую систему неудобной, прекрасной, развращенной, дурацкой, благородной, раздражающей, безумной и поразительной. Большую часть времени она выполняет почти всю правительственную работу, что в среднем и делает любая система.
- Так... одобряете вы ее или нет? - озадаченно спросил он.
- Не уверена, что мое одобрение имеет значение. Империя похожа на огромную, обрывочную симфонию, которую сочиняет комитет. Уже триста лет. А исполняет ее компания музыкантов-любителей. Она обладает гигантской инерцией и по сути очень хрупка. Не то чтобы она стабильна или неизменна. Но может раздавить тебя, как слепой слон.
- Очень воодушевляющая мысль.
Она улыбнулась. - Сегодня вечером мы не бросим тебя в окружении совершенно незнакомых людей. Там будут Айвен и твоя тетя Элис, и молодые лорд и леди Фортала. И прочие, с кем ты уже встречался здесь за последние пару недель.
Плоды всех этих мучительных ужинов в узком кругу. Еще до болезни графа в особняке Форкосиганов был устроен парад избранных посетителей, с которыми знакомили Марка. Графиня Корделия в преддверии сегодняшнего вечера решительно продолжила этот процесс, невзирая на медицинский кризис, случившийся неделю назад.
- Я жду, что все будут по очереди выспрашивать нас о состоянии Эйрела, - добавила графиня.
- И что мне им говорить?
- Чистая правда всегда выигрышней. Эйрел в Имперском госпитале, ожидает, пока ему вырастят сердце для трансплантации. Пациент он очень трудный. Его терапевт попеременно грозится то привязать его к кровати, то подать в отставку, если Эйрел не будет себя хорошо вести. А во все медицинские подробности тебе вдаваться не надо.
Подробности, которые дали бы понять, как сильно пострадал премьер-министр. В самом деле. - А если меня спросят про Майлза?
- Рано или поздно... - она вздохнула. - Если СБ не найдет его тело, то рано или поздно надо будет официально объявить о его смерти. Пока Эйрел жив, я бы предпочла, чтобы поздно. Никто, кроме самых высоких чинов СБ, императора Грегора и нескольких должностных лиц в правительстве, не знает, что Майлз - не просто курьер СБ, офицер в скромном звании. Совершенно истинным утверждением будет "он отсутствует по делам службы". Большинство из тех, кто спросит тебя о нем, будет готово примириться с фактом, что СБ не сообщила тебе по секрету, куда и как надолго его отправила.
- Гален как-то говорил, - начал Марк и остановился.
Она спокойно на него поглядела. - Сегодня вечером Гален сильно занимает твои мысли?
- Отчасти, - признался Марк. - На это он меня тоже натаскивал. Мы прошли все основные церемониалы Империи, потому что он не знал наперед, в какое именно время года забросит меня сюда. День Рождения императора, парад Середины Лета, Зимнепраздник... все. Я не могу делать это и не думать о нем и о том, как сильно он ненавидел Империю.
- У него были свои причины.
- Он говорил... что адмирал Форкосиган - убийца.
Графиня вздохнула и откинулась на спинку дивана. - Да?
- А он убийца?
- У тебя была возможность понаблюдать за ним самому. Что думаешь ты?
- Миледи... я сам убийца. И не могу сказать.
Графиня прищурилась. - Верно подмечено. Ладно. Его военная карьера была долгой и сложной - и кровавой, - и стала предметом общедоступных сочинений в архивах. Но я думаю, что Гален в основном сосредоточился на Солстайнской Бойне, когда была убита его сестра Ребекка.
Марк молча кивнул.
- Это политофицер барраярского экспедиционного корпуса, а не Эйрел, отдал приказ об этом варварстве. Эйрел казнил его за это собственными руками, когда узнал. К несчастью, безо всякой формальности военного трибунала. Так что он избавлен от обвинения в одном, но не в другом. Да. Он убийца.
- Гален говорил, что этим он скрывал улики. Что был устный приказ, и лишь тот политофицер знал о нем.
- Так откуда мог о нем узнать Гален? Эйрел говорил иначе. Я верю ему.
- Гален говорил, что он палач.
- Нет, - категорически опровергла графиня. - Палачами были Гес Форратьер и принц Серг. Теперь эта порода вымерла. - Она слегка иронично, не разжимая губ, улыбнулась.
- Сумасшедший.
- По бетанским меркам ни один из барраярцев не нормален. - Она глянула на него, забавляясь. - Даже мы с тобой.
Особенно я. Он набрался решимости: - Мужеложец.
Она склонила голову. - Это для тебя имеет значение?
- Это... сильно отразилось на том, как именно Гален меня обрабатывал.
- Я знаю.
- Вы? Проклятье... - Он что для этих людей, совсем прозрачен? Виртуальная мелодрама ради их развлечения? Хотя не похоже, чтобы графиня развлекалась. - Доклады СБ, сомнений нет, - горько подытожил он.
- Они допросили под фаст-пентой одного из оставшихся в живых подручных Галена. Его имя Ларс, если тебе это что-то говорит.
- Говорит. - Он скрипнул зубами. Нет возможности сохранить человеческое достоинство - ему ни кусочка не оставили.
- Если отвлечься от Галена, имеет ли личная ориентация Эйрела значение? Для тебя?
- Не знаю. Но правда как таковая - имеет.
- Так и есть. Ну, по правде... я считаю его бисексуалом, но подсознательно мужчины его привлекают больше. Или скорее - солдаты, а не мужчины как вообще, как я думаю. Я, по барраярским стандартам, скорее жуткий, э-э, сорванец, и это стало решением его дилеммы. Когда он впервые меня встретил, на мне был мундир и это было во время неприятной вооруженной стычки. Он подумал, что влюбился с первого взгляда. Я так и не стала тревожить его объяснением, что это сработали его установки. - Губы графини сложились в улыбку.
- А почему нет? Или это ваши установки сработали?
- Нет, мне потребовалось, хм, еще четыре или пять дней, чтобы совершенно расклеиться. Ну, уж три - во всяком случае. - Глаза ее загорелись воспоминанием. - Жаль, что ты не видел его тогда, в сорок с небольшим. На пике формы.
Марку уже случилось подслушать, как графиня проводит словесное препарирование его самого, вот в этой библиотеке. Что-то странно успокаивающее было в знании, что ее скальпель не предназначен персонально для него. "Не только меня. Она делает это с каждым. Вот черт."
- Вы... очень откровенны, мэм. А что об этом думал Майлз?
Она задумчиво сдвинула брови. - Он никогда меня не спрашивал. Возможно, этот несчастливый период юности Эйрела дошел до ушей Майлза в виде клеветы, сфальсифицированной его политическими противниками, и он не поверил и не придал значения.
- А почему вы рассказываете мне?
- Ты спросил. Ты взрослый человек. И... тебе гораздо важнее знать. Из-за Галена. Если между тобой и Эйрелом когда-нибудь наладятся нормальные отношения, ты должен видеть его ни ложно возвышенным, ни ложно приниженным. Эйрел - великий человек. Это говорю я, бетанка; но я не путаю величие с совершенством. Стать великим несмотря ни на что - это... величайший подвиг. - Она криво ему улыбнулась. - Это дает тебе надежду, а?
- Ха. Перекрывает мне путь к отступлению, вы это имеете в виду. Или надо понимать: не важно, насколько я напортачил, вы по-прежнему ждете от меня чудес? - Жуть.
Она обдумала услышанное. - Да, - ответила она безмятежно. - По сути, поскольку никто не совершенен, отсюда следует, что все великие деяния выросли из несовершенства. Однако сами они - совершенны, каким-то образом.
"Не только от отца Майлз такой чокнутый", решил Марк. - Я что-то ни разу не слышал, чтобы вы анализировали себя саму, мэм, - кисло пожаловался он. Да, и кто же бреет брадобрея?
- Я? - Она безрадостно улыбнулась. - Я глупа, мальчик.
Она ушла от ответа. Или ответила? - От любви? - легкомысленным тоном переспросил он в попытке избежать внезапной неловкости, которую породил этот вопрос.
- И многого другого. - В глазах ее был зимний холод.
***
Влажный, туманный сумрак плащом окутал город, когда графиня с Марком поехали в императорский дворец. Лимузин вел впечатляюще экипированный и неимоверно аккуратный Пим. Еще полдюжины графских оруженосцев сопровождали их в другой машине - скорее почетный караул, чем телохранители, как понял Марк; похоже, они с нетерпением предвкушали празднество. В ответ на какие-то его слова графиня сказала: - Да, у них на одну свободную ночь больше, чем обычно. Дворец будет полностью под контролем СБ. На таких приемах слуги составляют еще одно избранное общество - и бывали известны случаи, когда ловкий оруженосец попадался на глаза какой-нибудь из младших форских девиц и поднимался с помощью женитьбы на ступеньку выше, если у него был неплохой послужной список.
Они прибыли к подъезду императорской громады, с архитектурной точки зрения напоминавшей особняк Форкосиганов, но помноженный на восемь. И поспешили уйти из липкого тумана в теплое, искрящееся огнями помещение. Графиня строго по этикету оперлась на левую руку Марка; это было одновременно тревожно и успокаивающе. Кто он, ее сопровождающий или довесок к ней? Как бы то ни было, он втянул живот и распрямил спину как только мог.
Марк вздрогнул, когда первой же персоной, встреченной ими в вестибюле, оказался Саймон Иллиан. Шеф безопасности был одет по такому случаю в парадный красно-синий мундир, делающий не такой уж неприметной его сухощавую фигуру - хотя, возможно, вокруг было достаточно народу в красно-синем, чтобы он мог смешаться с толпой. Хотя у Иллиана на поясе висело смертоносное оружие - плазмотрон и нейробластер в потрепанных кобурах, а не пара затупленных дуэльных клинков, как у офицеров-форов. В правом его ухе поблескивал крупный наушник.
- Миледи, - Иллиан склонил голову и отвел их в сторону. - Вы видели его сегодня днем, - понизив голос, спросил он у графини - как он?
В этом контексте не было необходимости уточнять, кто такой "он". Графиня оглянулась вокруг - убедиться, что случайных прохожих нет в пределах слышимости. - Нехорошо, Саймон. Цвет лица плохой, сильные отеки, сознание у него то и дело плывет, а это пугает меня больше всего остального. Хирург хотел избавить его от двойного стресса и обойтись без установки механического сердца на то время, пока они доращивают органическое до нужных для пересадки размеров, но, возможно, ждать они не смогут. Ему может потребоваться операция в любой момент.
- Стоит мне повидаться с ними или нет, как вы считаете?
- Нет. В ту же минуту, как ты войдешь в дверь, он сядет и попытается заняться делами. И стресс от попытки не пойдет ни в какое сравнение со стрессом от неудачи. Это его жутко растревожит. - Она помолчала. - Исключая вариант, если ты заглянешь на минутку передать, скажем, немного добрых вестей.
Иллиан расстроено покачал головой. - Простите.
Поскольку в наступившей паузе графиня не заговорила немедля, Марк осмелился произнести: - Я думал, вы на Комарре, сэр.
- Я должен был на это время вернуться. Ужин в честь Дня Рождения императора - для СБ это кошмар года. Одна бомба способна уничтожить практически все правительство целиком. Как вам известно. Я был в пути, когда меня настигла новость о... нездоровье Эйрела. Если бы можно было заставить быстрейший из моих курьеров лететь скорее, я бы выбрался наружу и толкал его.
- Так... что происходит на Комарре? Кто руководит, гм, поисками?
- Мой доверенный подчиненный. Теперь, когда, похоже, мы, ищем лишь тело... - Иллиан поглядел на графиню и осекся. Она горестно нахмурилась.
Поиски перестали быть первоочередным делом. Марк взбудораженно выдохнул. - Сколько ваших агентов ведет поиск на Единении Джексона?
- Столько, сколько мы можем выделить. Новый кризис, - движением подбородка Иллиан обозначил опасное нездоровье графа Форкосигана, - напряг все мои ресурсы. У вас есть хоть какое-то представление, сколько нездорового оживления вызовет состояние премьер-министра на одной только Цетаганде?
- Так сколько? - Голос его был резок и слишком громок, но графиня, по крайней мере, не шелохнулась, чтобы его утихомирить. Она смотрела с хладнокровным интересом.
- Лорд Марк, вы пока не в том положении, чтобы желать и требовать ревизии наиболее секретной диспозиции сотрудников СБ!
Пока? Конечно же, никогда. - Только просить, сэр. Но вы не можете притворяться, будто эта операция меня не касается.
Иллиан кивнул ему - уклончиво, неопределенно. На мгновение он с сосредоточенным видом коснулся наушника, а затем прощально откозырял графине: - Прошу извинить меня, миледи.
- Развлекайся.
- Вы тоже. - Его гримаса была столь же иронична, как ее улыбка.
Марк повел графиню вверх по широкой лестнице, и они оказались в длинной зале, с зеркалами по одной стене и высокими окнами - по другой. Мажордом, стоящий у распахнутых дверей, звучным голосом объявил их титулы и имена.
Первым впечатлением Марка были безликие, угрожающие, расплывшиеся, разноцветные формы, будто сад с хищными цветами. Радуга мундиров форских домов, густо разбавленная красно-синей дворцовой формой, практически затмевала великолепные платья дам. Большинство народу собиралось группками, переходя от одной к другой, болтая; некоторые сидели на изящных креслах вдоль стен, образуя свой собственный маленький двор. Между ними плавно сновали слуги, предлагая на подносах еду и напитки. Все эти великолепно физически развитые молодые люди в форме дворцового персонала были, разумеется, людьми СБ. А непреклонного вида мужчины постарше в ливрее Форбарра, стоявшие у дверей, - личными оруженосцами императора.
Лишь паранойя заставила Марка подумать, будто при их появлении все лица в зале повернулись к нему и волна тишины прокатилась по толпе; однако несколько голов повернулось, и несколько разговоров в непосредственной близости замолкло. Один из них вели Айвен Форпатрил и его мать, леди Элис Форпатрил; та немедля поманила графиню Форкосиган к ним.
- Корделия, милочка. - Леди Форпатрил озабоченно улыбнулась. - Ты должна ввести меня в курс дела. Люди же спрашивают.
- Да, ладно, процедуру ты знаешь, - вздохнула графиня.
Леди Форпатрил с кислым видом кивнула. Потом повернулась и обратилась к Айвену, явно продолжая беседу, прерванную появлением Форкосиганов: - Потрудись сегодня вечером быть полюбезнее с девочкой Форсуассонов, если представится случай. Это младшая сестра Виолетты Форсуассон, может, она тебе больше понравится. И Кассия Форгорофф здесь. Она впервые на Дне Рождения императора. И Ирен Форташпула, протанцуй с ней по крайней мере один танец, попозже. Я обещала ее матери. Айвен, сегодня вечером здесь столько подходящих девушек. Если бы ты только приложил немножко усилий... - Женщины взялись за руки и отступили на шаг, эффективно выключая Марка с Айвеном из своей приватной беседы. Строгий кивок графини Форкосиган дал Айвену понять, что он снова заступает на пост. Вспомнив прошлый раз, Марк подумал, что предпочел бы более могучую светскую опеку графини.
- О чем это они? - спросил Марк. Мимо шествовал слуга с подносом напитков; следуя примеру Айвена, Марк тоже взял себе бокал. Это оказалось сухое белое вино с цитрусовым ароматом, довольно приятное.
- Ежегодная ярмарка скота, - поморщился Айвен. - Сюда и на бал в Зимнепраздник выставляют на обозрение всех телок из высшего форства.
Об этом аспекте церемонии в День Рождения императора Гален ни разу не упоминал. Марк отпил глоток побольше. Он стал сильнее проклинать Галена за то, о чем он умолчал, нежели за то, чему и как он заставлял Марка учиться. - Они же на меня и не оглянутся, верно?
- Учитывая, каких жаб они порой целуют, почему бы и нет? - пожал плечами Айвен.
Ну, спасибо, Айвен. Рядом с блистательным, высоким Айвеном в красно-синем он действительно напоминал скорее толстую и приземистую коричневую жабу. И, разумеется, чувствовал себя так же. - Я вне игры, - заявил он твердо.
- Пари я бы держать не стал. Графских наследников всего шестьдесят, а дочек на выданье куда больше. Кажется, сотни. Как только станет известно, что случилось с беднягой Майлзом, произойти может все что угодно.
- Ты хочешь сказать... мне не будет необходимости гоняться за женщинами? Я буду просто стоять на месте, а они подойдут ко мне? - Или, во всяком случае, к его имени, положению и деньгам. Эта мысль наполнила его каким-то мрачным весельем, если такое сочетание слов возможно. Пусть тебя лучше любят за твое положение, чем не любят вовсе; гордым идиотам, провозглашающим обратное, никогда не случалось так смертельно изголодаться по человеческому прикосновению, как ему.
- Похоже, для Майлза этот способ работал, - заметил Айвен с необъяснимой ноткой зависти в голосе. - Но мне так ни разу не удалось заставить его воспользоваться этим преимуществом. Разумеется, он не выносит отказов. "Пробуй снова", вот мой девиз, а он просто терял всякую надежду и забивался в свою раковину на много дней. Он не любитель приключений. А, может, просто не жаден. Он был склонен останавливаться на первой же надежной женщине, которая ему попадалась. Сперва Елена, а потом, когда с ней сорвалось, - Куинн. Хотя, кажется, я могу понять, отчего он остановился на Куинн. - Айвен залпом опрокинул в себя оставшееся в бокале вино, и заменил бокал полным с проносимого мимо подноса.
Адмирал Нейсмит, напомнил себе Марк, - был альтернативной личностью Майлза. Весьма вероятно, что Айвен знает о своем кузене не все.
- Ах ты, черт, - заметил Айвен, глядя поверх ободка бокала. - Вот к нам нацеливают одну из мамочкиного списка.
- Так ты охотишься за женщинами или как? - спросил запутавшийся Марк.
- Здесь для этого не место. "Смотреть можно, трогать нельзя". Шансов нет.
Марк догадался, что в этом контексте под шансами Айвен имеет в виду секс. Как многие отсталые культуры, все еще зависящие от биологического воспроизводства вместо маточных репликаторов, барраярцы подразделяли секс на две категории: законный, в рамках формального контракта, когда ты был обязан признать любое получившееся в результате потомство, и незаконный, или все остальное. Марк еще больше просветлел. Значит, это мероприятие проходит в зоне сексуальной безопасности? Никакого напряжения, никакого страха?
К ним приближалась молодая женщина, которую высмотрел Айвен. На ней было длинное, мягкое, пастельно-зеленого оттенка платье. Темно-русые волосы уложены в косы и локоны, в которые вплетены живые цветы.
- А что с ней не так? - прошептал Марк.
- Ты что, шутишь? - негромко отозвался Айвен. - Кассия Форгорофф, это дитя, козявочка с лошадиным лицом и фигурой, как доска? - Он замолк, как только она оказалась в пределах слышимости, и вежливо ей кивнул. - Привет, Касс. - В его голосе почти не слышалась смертельная скука.
- Здравствуйте, лорд Айвен, - затаив дыхание, проговорила она и мечтательно ему улыбнулась. Верно, лицо у нее было чуточку длинным, а фигура худощавой, но Марк решил, что Айвен слишком уж привередлив. У нее гладкая кожа, прелестные глаза. Хотя прелестные глаза здесь были у всех женщин - дело в косметике. И пьянящих духах. Ей должно быть не больше восемнадцати. Робкая улыбка доводила его чуть ли не до слез, так бессмысленно дарила она ее Айвену. Никто и никогда не глядел на меня так. Айвен, ты свинья неблагодарная!
- Вы как, ждете танцев? - спросила она у Айвена, явно обнадеженная.
- Не особо, - пожал тот плечами. - Каждый год одно и то же.
Она увяла. Марк был готов поклясться, что это ее первый здешний бал. Будь рядом ступеньки, Марк испытал бы искушение спустить с них Айвена пинком. Он откашлялся. Взгляд Айвена упал на него и озарился вдохновением.
- Касси, - промурлыкал Айвен, - ты еще не знакома с моим кузеном, лордом Марком Форкосиганом?
Похоже, она только что его заметила. Марк для пробы улыбнулся ей. Она в ответ с сомнением на него поглядела. - Нет... я слышала... я не думала, что он выглядит точно как Майлз.
- Нет, - ответил Марк. - Я не Майлз. Как поживаете, леди Кассия?
Запоздало исправившись и вспомнив о хороших манерах, она отозвалась: - Как поживаете, гм, лорд Марк? - Быстрый, нервный кивок заставил цветы в ее прическе задрожать.
- Почему бы вам двоим не познакомиться? Прошу прощения, я должен повидать одного человека... - Айвен махнул рукой своему коллеге в красно-синем на том конце комнаты и ускользнул прочь.
- А вы ждете танцев? - сделал попытку Марк. Он до этого был так сосредоточен на запоминании всех официальных моментов церемонии уплаты налогов и ужина, не говоря уж о перечне "кто есть кто" из приблизительно трех сотен длинных имен, начинавшихся с "Фор", что едва задумался хоть раз о предстоящих танцах.
- Гм... некоторых, - ее взгляд неохотно расстался с успешно сбежавшим Айвеном, скользнул по Марку и поспешно ушел в сторону.
Он едва удержался, чтобы не выпалить: "Вы тут часто бываете?" Что же сказать? "Как вам нравится Барраяр?" Нет, это не пойдет. "Что за чудный нынче вечером на улице туман". Да, и в голове тоже. Подсказку, девочка! Произнеси хоть что-нибудь!
- А вы правда клон?
Все, что угодно, только не это! - Да.
- Ой. Бог мой.
Снова молчание.
- Многие люди - клоны, - заметил он.
- Но не здесь.
- Правда.
- Гм... а-а! - Лицо ее расплылось от облегчения. - Прошу прощения, лорд Марк. Я вижу, меня мама зовет. - Откупившись судорожной улыбкой, она развернулась и поспешила к фор-матроне на другой стороне зала. Марк что-то не заметил, чтобы та подавала ей знак.
Он вздохнул. Вот и вся многообещающая теория о неодолимой привлекательности общественного положения. Леди Кассия явно не мечтает поцеловать жабу. "Будь я на месте Айвена, я бы на руках прошелся ради девушки, что так на меня смотрит".
- Ты выглядишь задумчивым, - заметила рядом с ним графиня Форкосиган. Он подпрыгнул на месте.
- О, здравствуйте еще раз. Да. Айвен только что представил меня вон той девушке. Как я понял, это не его подружка.
- Да, я наблюдала за этим маленьким спектаклем из-за плеча Элис Форпатрил. Милосердия ради я встала так, чтобы она была обращена к вам спиной.
- Я... не понимаю Айвена. Мне она показалась достаточно милой девушкой.
Графиня Форкосиган улыбнулась. - Все они милые девушки. Дело не в этом.
- А в чем?
- Ты не понимаешь? Ну, может тебе стоило дать больше времени на наблюдения. Элис Форпатрил - воистину любящая мать, но она просто не может преодолеть соблазн понемногу устраивать будущее Айвена. А Айвен слишком благодушен, или слишком ленив, чтобы сопротивляться в открытую. Так что он делает все, о чем она его просит - за исключением единственного, чего она жаждет сильнее всего прочего вместе взятого: чтобы он женился и подарил ей внуков. Я думаю, это неверная стратегия. Если бы он правду хотел отвести огонь от себя, то внуки полностью бы отвлекли внимание бедной Элис. А пока что у нее сердце уходит в пятки всякий раз, стоит ему сесть за руль.
- Могу ее понять, - согласился Марк.
- Временами я бы просто отшлепала его за такую игру, не будь я уверена в том, что он делает это бессознательно. И в любом случае на три четверти это вина Элис.
Марк поглядел, как леди Форпатрил настигла Айвена на другой стороне зала. "Боюсь, проверяет, как за этот вечер продвинулись дела по списку." - Похоже, вы сами способны занимать разумную и сдержанную материнскую позицию, - безучастно заметил он.
- Возможно... это оказалось ошибкой, - пробормотала она.
Он поднял взгляд и моментально спасовал перед заставшим его врасплох смертельным отчаянием в глазах графини. "Высказался. О черт."
Выражение это исчезло так мгновенно, что он даже не посмел извиниться.
- Не совсем сдержанную, - произнесла она беспечно, вновь беря его под руку. - Пойдем, я покажу тебе, как налаживаются связи по-барраярски. Как ты только что видел, на повестке сегодняшнего вечера два вопроса, - любезно начала она лекцию. - Политический, дело стариков, - это с каждым годом обновляющийся подвид форов, - и генетический, дело старух. Мужчины воображают, что их дела - единственные, но это лишь эгоистический самообман. Вся система форов в своей глубине основана на женских играх. Старики из правительственных комиссий тратят жизнь на споры и интриги по поводу финансирования того или иного фрагмента инопланетной военной технологии. Между тем, маточный репликатор просочился сюда мимо их заслонов, и они даже не осознают, что прямо сейчас между их женами и дочерьми идет спор о вещи, которая коренным образом изменит будущее Барраяра. Пользоваться репликатором или нет? Слишком поздно не пускать его, он уже здесь. Средний класс толпой выбирает вариант "за". Всякая любящая мать настаивает на репликаторе, чтобы избавить свою дочь от физической опасности естественного деторождения. И сражаются они не со стариками, до которых намеки просто не доходит, а со старой гвардией своих же сестер, по сути говорящих дочерям: "Мы страдали, так пострадайте и вы!" Оглянись вокруг нынче вечером, Марк. Ты видишь последнее поколение мужчин и женщин, отплясывающее этот танец на старый манер. Система форов вот-вот изменится с самой глухой своей стороны, с той, что обращена - или закрывает глаза - на самые ее основы. Еще пол-поколения, и форство не поймет, что же его подкосило.
Марк был почти готов поклясться, что ее спокойный, повествующий об абстрактных вещах голос скрывал по-первобытному мстительное удовольствие. Но выражение ее лица оставалось столь же бесстрастным, как и всегда.
К ним приблизился молодой человек в капитанском мундире и, склонив голову, приветствовал одновременно Марка и графиню. - Главный церемониймейстер настоятельно просит вашего присутствия, милорд, - тихо проговорил он. И эта фраза тоже словно повисла в воздухе где-то меж ними. - Сюда, прошу вас.
Они последовали за ним прочь из длинной залы для приемов и вверх по украшенной витиеватой резьбой лестнице из белого мрамора, по коридору, и затем в вестибюль, где уже выстроилось полдюжины графов или их официальных представителей. За широким сводчатым проходом в главной комнате был виден Грегор, которого обступила небольшая группка людей: по большей части в красно-синем, но трое - в темных министерских мантиях.
Император сидел на простом складном табурете, даже не на стуле. - А я почему-то ожидал увидеть трон, - прошептал Марк графине.
- Это символ, - шепнула она в ответ. - И как большинство символов, наследственный. Это стандартный офицерский походный табурет.
- Хм. - Тут ему пришлось распрощаться с графиней, так как распорядитель церемоний повел его на назначенное место в строю. Место Форкосиганов. "Вот оно". Он пережил мгновение жуткой паники, подумав, что каким-то образом оставил или обронил по дороге кошель с золотом, но тот по-прежнему был надежно привязан к петле кителя. Вспотевшими пальцами он развязал шелковый шнурок. "Это просто дурацкая небольшая церемония. С чего мне сейчас нервничать?"
Повернуться, пройти вперед - его сосредоточенность чуть было не разбилась вдребезги при чьем-то шепоте в вестибюле у него за спиной "Боже, Форкосиганы и вправду это сделали..." - еще шаг, отдать честь, преклонить левое колено; он должным образом протянул кошель на раскрытой ладони правой руки и, запинаясь, выговорил официальные слова. Взгляды ожидающих свидетелей буравили ему спину, словно лучи плазмотрона. Лишь потом он поднял глаза и встретил взгляд императора.
Грегор улыбнулся, взял кошель и произнес столь же официальную формулу принятия дара. Он передал кошель в сторону, в руки министра финансов в черной бархатной мантии, но затем взмахом руки сделал тому знак отойти.
- Итак, в конце концов вы здесь... лорд Форкосиган, - тихо проговорил Грегор.
- Всего лишь лорд Марк, - поспешно взмолился Марк. - Я не лорд Форкосиган, пока Майлз не... не... - ему на ум пришла обжигающая фраза графини, - пока он не умер и не истлел. Все это ничего не значит. Так хотели граф с графиней. По-моему, сейчас неподходящее время им мешать.
- Это так. - Грегор печально улыбнулся. - Благодарю вас за это. Как ваши дела?
Грегор был первым человеком, спрашивающим его о нем самом, а не о графе. Марк заморгал. Но вообще-то Грегор может получать полный медицинский бюллетень о состоянии своего премьер-министра ежечасно, если пожелает. - Полагаю, в порядке, - пожал он плечами. - В сравнении с остальными, во всяком случае.
- М-м, - проговорил Грегор. - Вы не воспользовались вашей комм-картой. - В ответ на смущенный взгляд Марка он мягко добавил: - Я дал ее вам не как сувенир.
- Я... не оказал вам никаких услуг, которые позволили бы мне вас беспокоить, сир.
- У вашей семьи в Империи почти неисчерпаемый кредитный счет. Знаете, вы можете им воспользоваться.
- Я не просил ни о чем.
- Знаю. Благородно, но глупо. Может, вы еще тут у нас приживетесь.
- Не хочу одолжений.
- Множество новых предприятий начинаются с заемного капитала. Его выплачивают потом, и с процентами.
- Я раз попробовал, - сказал Марк горько. - Я позаимствовал дендарийских наемников и обанкротился.
- Хм. - Улыбка искривила губы Грегора. Он поглядел поверх головы Марка на толчею, явно образовавшую пробку в вестибюле. - Мы еще поговорим. Желаю приятного ужина. - Кивок превратился в официальное императорское позволение удалиться.
Марк с трудом поднялся на ноги, должным образом отсалютовал и ретировался к ожидавшей его графине.