(Lois McMaster Bujold, "Komarr", 1986)
Перевод (c) - Татьяны Самсоновой (tania_samsonova@hotmail.com) от 20.01.2007
Майлз сидел за комм-пультом администратора Форсуассона, методически, по очереди, прорабатывая личные дела сотрудников Отдела утилизации избыточного тепла. Похоже, сотрудников тут много, особенно в сравнении с некоторыми другими отделами. Сюда явно идет щедрая доля из бюджета проекта терраформирования. Большинство сотрудников отдела, видимо, базировалось на опытной станции, потому что в конторе Проекта терраформирования отдел избыточного тепла занимал довольно скромные площади. Майлз запоздало (как всегда) пожалел, что начал изучать жизненный путь Радоваша не там, на опытной станции, где у него был шанс увидеть хоть какое-то действие, а здесь, в этой твердыне бюрократической скуки. И еще он жалел, что не заскочил на опытную станцию тогда, во время экскурсии... впрочем, нет. Тогда он все равно еще не знал, что нужно искать.
А теперь знаешь? Он в ироническом отчаянии мотнул головой и открыл очередное личное дело. Туомонен взял список сотрудников и в конце концов допросит всех - если только вдруг не случится что-нибудь неожиданное, что поведет расследование совсем в другую сторону. Например, вдруг найдется Мария Трогир - первый пункт в списке подарков, которые Майлз хотел бы получить от СБ. У него заныла спина, и он переменил позу; все тело застыло - слишком долго сидел неподвижно в холодной комнате. Отчего это серифозцы не догадались направить сюда чуточку избыточного тепла?
В коридоре снаружи послышались быстрые шаги, и кто-то вошел в предбанник кабинета - Майлз поднял голову. Тьен Форсуассон, чуть запыхавшийся, помедлил перед дверями своего кабинета, потом ввалился внутрь. Он нес две теплые куртки, одну свою, другую - своей жены, Майлз надевал эту куртку во время экскурсии. И дыхательную маску с надписью "Гость. Размер средний". Он улыбнулся Майлзу, сдерживая возбуждение.
- Милорд аудитор. Хорошо, что вы еще здесь.
Майлз закрыл файл и с интересом взглянул на Форсуассона.
- Добрый вечер, господин администратор. Что привело вас сюда так поздно?
- Вы, милорд. Мне нужно немедленно с вами поговорить. Я... я кое-что обнаружил и должен вам это показать.
Майлз указал на комм-пульт, но Форсуассон помотал головой.
- Не здесь, милорд. Там, на опытной станции.
А-га.
- Прямо сейчас?
- Да, сегодня ночью, пока там никого нет. - Форкосиган положил запасную дыхательную маску на комм-пульт, порылся в шкафчике у дальней стены и извлек свою личную маску. Он рывком надел ремешки на шею и стал торопливо прилаживать на грудь ремни, держащие запасной кислородный баллон. - Я затребовал флайер, он ждет внизу.
- Хорошо... - Что все это значит? Конечно, вряд ли можно надеяться, что Форсуассон обнаружил Марию Трогир в каком-нибудь запертом шкафу на опытной станции. Майлз проверил собственную маску - индикаторы энергии и кислорода показывали, что она полностью заряжена - и надел ее. Сделав пару вдохов и убедившись, что маска работает нормально, он снял ее, оставив висеть на ремешках под подбородком, и натянул куртку.
- Сюда... - Форсуассон шел впереди, широко шагая, и Майлза это слегка злило; он принципиально не желал переходить на бег, чтобы поспеть за администратором. Тому поневоле пришлось ждать Майлза у лифтовой шахты, качаясь с пятки на носок от нетерпения. На этот раз, когда они добрались до уровня гаража, флайер уже был там. Стандартный, двухместный, казенный - никакой роскоши, но, кажется, в хорошем состоянии.
Вот насчет водителя Майлз был не так уверен.
- Форсуассон, что все это значит?
Форсуассон положил руку на колпак флайера и посмотрел на Майлза так пристально, что Майлз даже забеспокоился.
- Как человек может объявить себя Имперским свидетелем?
- Ну... есть много разных путей, все зависит от ситуации. - Майлз запоздало понял, что для имперского аудитора не так уж хорошо разбирается в тонкостях барраярских законов. Надо будет это исправить. - То есть... Я хочу сказать, как правило, человек не может сам себя объявить свидетелем. Обычно это происходит в результате договоренности между потенциальным свидетелем и властями, которые проводят расследование.
И не часто. Период Изоляции кончился, на Барраяре появилась фаст-пента и прочая галактическая фармакопея для допросов, и властям, как правило, уже не приходится выторговывать правдивые показания.
- В данном случае власть - это вы, - сказал Тьен. - Поэтому правила тоже определяете вы, разве не так? Вы - имперский аудитор.
- Ну... может быть...
Форсуассон удовлетворенно кивнул, поднял колпак машины и скользнул в кресло пилота. Майлз, неохотно, словно завороженный, последовал за ним. Он пристегнул ремни безопасности, а флайер тем временем поднялся в воздух и полетел к воротам гаража.
- А почему вы спрашиваете? - деликатно осведомился Майлз. Судя по виду Форсуассона, он вот-вот должен был разродиться какой-то действительно интересной информацией. Майлз не хотел бы помешать этому ни за что на свете, даже в обмен на три планетных системы. Но в то же время ему надо быть очень осторожным с обещаниями. Он - муж племянницы твоего коллеги-Аудитора. С точки зрения служебной этики, ты сейчас балансируешь на краю пропасти.
Форсуассон ответил не сразу - надавив на газ, он послал флайер в ночное небо. Огни Серифозы подсвечивали слой полупрозрачных перистых облаков, - скопление драгоценной влаги, - частично закрывавший небосвод. Но чем дальше флайер устремлялся от города-купола, тем больше меркло зарево, и звезды представали во всей красе. Внизу было очень темно - ни деревень, ни хуторов, что сеткой покрывали бы любую другую планету с менее враждебным климатом. Лишь монорельс уходил на юго-запад - бледная линия, едва заметная на бесплодной земле.
- Я полагаю, - сказал наконец Форсуассон и сглотнул слюну. - Я полагаю, что наконец собрал достаточно данных, указывающих на заговор против Империи - для суда хватит. Надеюсь, я не слишком опоздал - но я хотел быть абсолютно уверен.
- В чем?
- Судха пытался дать мне взятку. Очень может быть, что он подкупил и моего предшественника.
- Да? Зачем же?
- Отдел избыточного тепла. Он весь - афера, пустая оболочка. Я точно не знаю, как давно они поддерживают эту декорацию. Меня им удалось обманывать... в течение многих месяцев. То есть... стоит здание, полно оборудования, народу никого, откуда мне знать, что там делается? Или не делается? Или что там никогда никого не бывает?
- Как давно... - Майлз быстро прикусил язык; он хотел спросить "как давно вы об этом узнали". - Что именно они там делают?
- Тянут деньги из бюджета. Я не знаю, может, они начали по мелочи, или вообще случайно, кто-нибудь уволился, а его по ошибке оставили в списках, и Судха нашел способ прикарманивать его жалованье. Мертвые души - у него в отделе полно таких сотрудников, которые существуют только на бумаге, и все получают зарплату. И оборудование для них закупают - Судха втянул в дело какую-то женщину из бухгалтерии, она делает все, что ему нужно. По бумагам у них все как надо, и цифры сходятся. Они обманули уже чертову кучу инспекций, потому что инспекторы, которых присылают - счетоводы, они умеют проверять цифры, но ничего не знают про реальные данные.
- А кто же проверяет реальные данные?
- В том-то и дело, милорд аудитор. От проекта терраформирования никто не ждет немедленных результатов, во всяком случае, таких, которые можно было бы измерить. Судха пишет технические отчеты, кучу отчетов, все в срок, но я уверен, что он просто берет старые отчеты каких-нибудь других отделов и слегка меняет показатели.
И в самом деле, комаррский проект терраформирования с точки зрения бюрократии был тихой заводью, он стоял на одном из последних мест в списке интересов барраярской империи. Незначительный проект; самое подходящее место, чтобы приткнуть, скажем, ни к чему не годных младших сыновей форов, если надо их убрать с глаз долой от семьи подальше. Здесь они хотя бы ничего не испортят - проект огромный, движется медленно, они отсидятся, их переведут куда-нибудь еще, а если и наделают вреда, его к этому времени все равно нельзя будет измерить.
- Кстати о мертвых душах - а как в эту схему вписывается смерть Радоваша?
Форсуассон поколебался.
- Я не знаю, есть ли тут вообще какая-то связь. Кроме того, что из-за нее СБ заинтересовалась проектом, и обман вскрылся. Ведь Радоваш уволился задолго до смерти.
- Это Судха сказал, что он уволился. А если верить вам, то Судха - отъявленный лжец и поставщик фальшивок. Может быть, Радоваш, ну, например, угрожал выдать Судху, и его убили, чтобы заткнуть ему рот?
- Но Радоваш был с ними заодно. Много лет подряд. Я имею в виду, инженеры не могли не знать. Должны были знать, что не делали ничего из написанного в отчетах.
- Ну, смотря насколько артистично Судха эти отчеты подделывал. - Из личного дела Судхи становилось ясно, что он далеко не глуп и вообще незаурядный человек. Может, правда, и эти записи - фальшивки? О боги. Значит, нельзя доверять вообще никаким данным ни с одного комм-пульта во всем этом чертовом департаменте. А ведь Майлз сегодня убил кучу времени, прочесывая комм-пульты.
- Может, Радоваш решил прийти с повинной.
- Не знаю, - жалобно отозвался Форсуассон. Он искоса взглянул на Майлза. - Только не забудьте, это я все обнаружил. Я поставил вас в известность. Как только убедился окончательно.
Он так упорно настаивал на этом, что Майлзу было абсолютно ясно: с момента, когда Форсуассон узнал об этой захватывающей афере, до того момента, когда он "окончательно убедился", прошло довольно много времени. Может быть, взятка была не только предложена, но и принята? До тех пор, пока афера не вскрылась. Что сейчас наблюдал Майлз - вспышку патриотического долга в сердце Форсуассона, или некрасивое стремление заложить Судху с компанией, пока они не заложили его самого?
- Не забуду, - нейтральным тоном сказал Майлз. Он запоздало сообразил, что отправиться ночью наедине с Форсуассоном в какую-то безлюдную глушь, даже не подумав известить об этом Туомонена - возможно, не самый умный поступок в его жизни. Правда, вряд ли Форсуассон стал бы так откровенничать в присутствии капитана СБ. Лучше, наверное, не открывать Форсуассону глаза на то, каковы его шансы вывернуться из этой передряги безнаказанно - до тех пор, пока они не окажутся опять в Серифозе, а еще лучше - в обществе Туомонена и пары вежливых горилл из СБ. Парализатор оттягивал карман, подпитывая Майлза уверенностью. Как только выдастся спокойная минутка подальше от ушей Форсуассона, Майлз немедленно свяжется с Туомоненом через наручный комм-линк.
- И Кэт тоже чтоб знала, - добавил Форсуассон.
А? При чем тут мадам Форсуассон?
- Давайте сначала посмотрим на эти ваши доказательства, а потом поговорим.
- Вы увидите по большей части отсутствие доказательств, милорд, - сказал Форсуассон. - Огромное пустое здание... вот оно.
Форсуассон накренил флайер, и они стали заходить на посадку к опытной станции отдела избыточного тепла. Станция было хорошо освещена - ее выхватывали из окружающей темноты многочисленные наружные прожектора, которые, видимо, автоматически включались с наступлением сумерек. Когда флайер приблизился к станции, Майлз заметил, что стоянка для транспорта отнюдь не пуста: полдюжины флаеров и аэрокаров сбились в кучки на посадочных кругах. В небольшом здании управления там и сям тепло светились окна, светящимися змеями извивались герметичные трубы, соединяющие отсеки. А еще здесь были два больших грузовых катера, один из них сейчас заезжал задним ходом на погрузочную площадку возле большого серого цеха без окон.
- А тут довольно оживленно, - сказал Майлз. - Для декорации-то.
- Ничего не понимаю, - отозвался Форсуассон.
Растительность, Майлзу по щиколотку, успешно противостояла здешнему холоду, но ее было недостаточно, чтобы замаскировать флайер. Майлз хотел было приказать Форсуассону загасить огни флайера и поставить его поодаль, за холмиком, хоть это и означало, что на обратном пути им придется пройтись пешком. Но Форсуассон уже нацеливался на пустой посадочный круг на стоянке. Он посадил флайер, заглушил мотор и неуверенно посмотрел в сторону станции.
- Может... может, вам лучше сперва не показываться, - боязливо сказал Форсуассон. - На меня они не обратят внимания.
Он явно не понял, что этими простыми словами выдал себя с головой. Они надели дыхательные маски, и Форсуассон откинул колпак кабины. Прохладный ночной воздух лизал кожу Майлза, там, где ее не прикрывал респиратор, и покалывал под волосами. Майлз сунул руки в карманы, словно греясь, незаметно коснулся парализатора и пошел за Форсуассоном, чуть позади. Одно дело - не показываться, другое - упустить из виду Форсуассона.
- Заглянем сначала в инженерный корпус, - сказал Майлз, голос его был приглушен маской. - Попробуем посмотреть, что там происходит, прежде чем вступить в непосредственный контакт с против... э-э-э, заговаривать с людьми.
Форсуассон свернул к воздушному шлюзу погрузочной площадки. Майлз понадеялся, что, может, в этом неверном свете его поначалу примут за Николая. Обычная паранойя Майлза плюс драматические откровения Форсуассона - в результате Майлз уже серьезно нервничал, хотя лучшая часть его "я" решила, что вполне вероятен совершенно безобидный сценарий - Форсуассон просто впал в какое-то чудовищное заблуждение.
Они вошли на погрузочную площадку через шлюзовую камеру для пешеходов, проделав весь цикл уравнивания давления. Уши болели, но не сильно. Майлз не стал снимать дыхательную маску, пока они обходили стоящий грузовой катер. Он свяжется с Туомоненом, как только разберется с:
Майлз резко затормозил, пробуксовывая, но все равно на мгновение опоздал - его заметила парочка, тихо стоявшая у нагруженной оборудованием антигравитационной платформы. Женщина, державшая пульт управления платформы и бесшумно опускавшая ее в раскрытый люк грузового катера, была мадам Радоваш. Мужчина - администратор Судха. Оба в ужасе смотрели на нежданных гостей.
Майлз на долю секунды растерялся - то ли бить по кнопке наручного комма, чтобы подать сигнал тревоги, то ли хвататься за парализатор; но когда рука Судхи дернулась по направлению к его собственному жилету, боевые рефлексы взяли верх, и Майлз сунул руку в карман. Форсуассон полуобернулся к нему, полуоткрыв рот в изумлении и предупреждающем крике. Этот идиот только что заманил меня в ловушку, подумал бы Майлз, но Форсуассон явно удивился еще больше него.
Судхе удалось выхватить парализатор и наставить его, на полсекунды опередив Майлза. О черт, мне не пришло в голову спросить у доктора Ченко, что случится с моим стимулятором припадков от выстрела из парализатора... и тут луч парализатора ударил Майлзу прямо в лицо. Голова откинулась назад в агонии - милосердно непродолжительной. Он потерял сознание еще до того, как упал на бетонный пол.
* * *
Майлз пришел в себя - пост-парализаторная мигрень крутила зубчатые колеса за глазными яблоками, трепещущие металлические осколки чистейшей боли, казалось, нашпиговали голову от лобных долей до спинного мозга. Майлз тут же закрыл глаза от невыносимо яркого света. Майлза мутило, и казалось, вот-вот стошнит. Но он тут же осознал, что он все еще в маске, и сразу включились наработанные во время учебы рефлексы; Майлз проглотил слюну и начал дышать, глубоко, старательно, и в конце концов опасный момент миновал. Холодно; руки к чему-то привязаны, удерживая его в вертикальном положении. Он снова открыл глаза и огляделся.
Он был снаружи, в холодной комаррской ночи, прикованный к металлическому ограждению дорожки, идущей вдоль глухой стены, по-видимому, инженерного корпуса опытной станции. Режущий глаза свет исходил от разноцветных лампочек - они располагались среди растительности, метра на два ниже приподнятой над землей бетонной дорожки, и красиво освещали здание и саму дорожку. За лампочками вид был довольно неинтересный: у здания уровень земли резко понижался, а немного подальше опять вздымался, переходя в пустой голый склон. Перила были самые обычные: металлические столбики, воткнутые в бетон в метре друг от друга, и соединяющий их круглый металлический поручень. Майлз стоял на коленях, словно распятый, на холодном и жестком бетонном полу, и его запястья были прикованы к двум соседним столбикам цепью: цепью? Да, цепью, звенья которой соединены обыкновенными железными замками.
Наручный комм-пульт, выданный СБ, все еще был у него на запястье. Майлз, конечно, не мог дотянуться до него другой рукой. Головой тоже - он попробовал - не получилось. Он вывернул руку и прижал комм к перилам, но кнопка аварийного вызова была утоплена в корпус, чтобы не срабатывать от случайных ударов. Майлз глухо выругался сквозь маску. Маска вроде бы плотно сидела на лице, и кислородный баллон все еще был на ремнях под курткой - кто это застегнул ему куртку доверху? - но надо быть крайне осторожным, чтобы не сдвинуть маску, ведь он не сможет поправить ее, пока не свободны руки.
Так что же... припадок от луча парализатора уже был и прошел, пока Майлз валялся без сознания, или это еще только предстоит? Следующий припадок должен был случиться вот-вот. Майлз мгновенно прекратил ругаться и сделал пару глубоких, успокаивающих вдохов, которые, однако, совершенно не обманули его тело.
Справа, метрах в двух, он обнаружил Тьена Форсуассона, точно так же прикованного меж двумя столбиками. Голова свесилась на грудь: Тьен явно еще не пришел в себя. Майлз попытался уговорить комок ужаса, сжавшийся у него где-то в солнечном сплетении, что это - проявление великой вселенской справедливости и по крайней мере одно светлое пятно во всем деле. Он мрачно улыбнулся под маской. Вообще-то лучше бы Форсуассон был свободен и способен ему помочь. А еще лучше, пускай Форсуассон остается на месте, а Майлз сам попробует освободиться и позвать на помощь. Он попытался выдернуть руки из наручников, но лишь ободрал кожу на запястьях.
Он попытался уговорить свое загнанно дышащее тело: если бы они хотели тебя убить, давно бы уже убили. Разве что они - садисты и собираются мстить ему, долго и со вкусом... Что я им сделал? Конечно, помимо того, что я барраярец вообще и сын Эйрела Форкосигана в частности...
Время ползло. Форсуассон пошевелился и застонал, потом опять провалился в вялое забытье, но хотя бы стало ясно, что он еще жив. Пока. Наконец Майлз услышал, что кто-то идет по бетонной дорожке, и повернул голову.
Из-за дыхательной маски и толстой куртки Майлз поначалу не разобрал, женщина это или мужчина, но когда человек приблизился, Майлз разглядел светло-седые кудри и карие глаза - женщина с презентации, устроенной для имперских аудиторов, бухгалтер, та самая, что предупредительно сделала копию отчета своего отдела для Майлза. Ха. На дыхательной маске была ее фамилия: "Фоскол".
Она увидела, что глаза у него открыты.
- О, добрый вечер, лорд Аудитор Форкосиган. - Она специально говорила громко, чтобы слова отчетливо доносились из-под приглушавшей их маски.
- Добрый вечер, мадам Фоскол, - ему удалось ответить ей в тон. Если только удастся ее разговорить и заставить слушать...
Она вытащила руку из кармана - в руке было что-то блестящее, металлическое.
- Это ключ от ваших наручников. Я кладу его вот сюда, чтобы не путался под ногами. - Она осторожно положила ключ на дорожку, к самой стене, примерно на равном расстоянии от Майлза и Тьена. - Смотрите, чтобы его никто случайно не смахнул. Там внизу его не найти будет.
Она задумчиво глянула вниз, через перила, на темный ковер растений.
Значит, кто-то должен прийти? Спасатели? И еще это значит, что Фоскол, Судха и мадам Радоваш - да, а мадам Радоваш-то что здесь делает? - не собираются присутствовать в момент освобождения и вручить этот ключ лично.
Она опять порылась в кармане и вытащила диск в защитном пластиковом футляре.
- Вот, милорд аудитор. Тут подробные сведения о том, как администратор Форсуассон брал взятки последние восемь месяцев, на общую сумму около шестидесяти тысяч марок. Номера счетов, данные, сведения о том, откуда эти деньги были украдены с самого начала - суду более чем хватит. Я собиралась послать это Туомонену, но так даже лучше. - От глаз разбежались морщинки - она улыбнулась Майлзу сквозь маску. Наклонилась и тщательно приклеила диск на спину Форсуассону. - Мое почтение, милорд.
Она отступила на шаг и отряхнула руки - жестом человека, который удачно сделал грязную работу.
- Что вы делаете? - начал Майлз. - Что вы все вообще тут делаете? Почему с вами мадам Ра...
- Хватит, лорд Форкосиган, - резко перебила его Фоскол. - Я сюда не болтать пришла!
Форсуассон пошевелился, застонал и рыгнул. Хотя взгляд женщины, упавший на обвисшее тело, был полон презрения, она задержалась - убедиться, что его не стошнит в маску. Форсуассон уставился на нее мутными глазами, моргая от растерянности и, несомненно, от боли.
Майлз сжал кулаки и дернул цепи. Фоскол глянула на него и заботливо добавила:
- Не пытайтесь вырваться - только покалечитесь. Рано или поздно кто-нибудь явится вас освободить. Жалко, я этого не увижу.
Она развернулась на каблуке, удалилась по дорожке и скрылась за углом. Еще через минуту с той стороны донесся едва слышный шум мотора грузового катера. Но путь на Серифозу лежал в противоположном направлении, поэтому отбывающий катер не попал в ограниченное поле зрения Майлза.
Судха - опытный инженер. Интересно, не запрограммировал ли он реактор на самоуничтожение ? Такова была следующая вдохновляющая мысль Майлза. Это уничтожило бы все доказательства, а заодно Форсуассона и самого Майлза. А если Судха удачно рассчитал время, то и спасательную команду из СБ тоже... Но Фоскол, кажется, предполагала, что данные, приклеенные к спине Форсуассона, сохранятся в целости - а это противоречило сценарию, согласно которому от опытной станции должна была остаться только остеклованная дыра в пейзаже, как от погибшего города Форкосиган-Важного. Кажется, Судха и компания мыслили не стратегически. И слава богам. Эта сценка явно задумана с целью максимально унизить, а ведь унижать мертвого - смысла нет.
С другой стороны, их родственников... Майлз подумал об отце и вздрогнул. А еще Катерина и Николай, и конечно же, лорд аудитор Фортиц. О да.
Форсуассон наконец полностью пришел в себя, приподнялся и обнаружил, что скован. Он стал ругаться, сначала невнятно, потом отчетливее, и дергать цепи руками. Примерно через минуту он перестал. Начал озираться и обнаружил Майлза.
- Форкосиган. Какого черта, что происходит?
- Нас, кажется, убрали с дороги, пока Судха и компания эвакуировались с опытной станции. Они, видно, поняли, что их время истекло.
Майлз подумал, не сказать ли Форсуассону, что у него на спине, потом решил, что лучше не надо. Форсуассон и так уже тяжело дышал из-за попыток вырваться. Он ругался еще некоторое время, довольно однообразно, но вскоре, видимо, понял, что повторяется, и затих.
- Расскажите мне поподробнее про эту схему растраты, которую придумал Судха, - сказал Майлз в зловещей тишине. Комаррскую ночь не оживляли ни стрекот насекомых, ни чириканье птиц, и листва не шелестела от холодного ветерка. Из здания больше не доносилось ни звука. Тишину нарушал только шорох работающих дыхательных масок - вентиляторов, фильтров, регуляторов. - Когда вы о ней узнали?
- Только... только вчера. Вчера была ровно неделя. Судха, видно, запаниковал -попытался дать мне взятку. Я не хотел ставить Фортица в неловкое положение, он ведь дядя Кэт, я не хотел, чтобы эта история вскрылась во время его приезда. И еще я хотел полностью убедиться, прежде чем обвинять людей направо и налево.
А Фоскол говорит, что ты врешь. Майлз не знал, кому из них двоих он доверяет меньше. Фоскол могла сфабриковать улики против Форсуассона точно так же, как фабриковала цифры, чтобы скрыть растраты Судхи. Придется отдать все данные специалистам из СБ, пусть разбираются, да повнимательнее.
Майлз и сочувствовал предполагаемым колебаниям Форсуассона, и не верил им - от этого у него голова пошла кругом, вдобавок к мигрени, вызванной парализаторным ударом. Он никогда не воспринимал фаст-пенту как средство от головной боли, но сейчас пожалел, что у него нету инъектора - с каким удовольствием он всадил бы заряд в задницу Форсуассону. Потом, пообещал он сам себе. Непременно.
- Как вы думаете - это все, или они еще что-то делали?
- Что значит "еще что-то"?
- Я не совсем... на месте Судхи и его группы, если бы я хотел скрыться с места преступления... у них ведь было время, чтобы подготовиться к побегу. Может, даже недели три, четыре. Если они знали, что тело Радоваша найдут на орбите. - А кстати, какого черта оно там делало? Я так и не узнал. - Даже больше, если они разрабатывали запасные планы на случай провала, а ведь Судха - настоящий инженер, я более чем уверен; это значит, что все его схемы отказоустойчивы. Ведь гораздо легче - разбежаться, путешествовать налегке, выбраться за пределы Империи по одному, по два... а не всей толпой вместе на двух грузовых катерах с кучей... да, кстати, а за каким чертом им понадобились два грузовых катера? Во всяком случае, не деньги возить, это уж точно.
Форсуассон помотал головой, отчего дыхательная маска чуть съехала; ему пришлось потереться лицом о перила, чтобы ее поправить. Через несколько минут он тоненько сказал:
- Форкосиган?
Услышав этот униженный голос, Майлз понадеялся, что Форсуассон готов наконец рассказать всю правду.
- Да? - ободряюще отозвался он.
- У меня кислород кончается.
- Разве вы не прове... - Майлз попытался воспроизвести в своей больной голове эпизод в кабинете Форсуассона, когда тот выхватил дыхательную маску из шкафчика и натянул на себя. Нет. Он вообще ничего не проверял. В нормальных условиях полностью заряженной маски хватало на двенадцать-четырнадцать часов активного движения. Гостевая маска Майлза была, по всей вероятности, с центрального склада, где масками занимался какой-нибудь техник - перезаряжал и клал обратно на полку готовыми к использованию. Не забудь поставить маску в зарядное устройство, сказала тогда Форсуассону жена, а он огрызнулся. Может, у Форсуассона вообще привычка убирать маску незаряженной? Конечно, мадам Форсуассон не могла подбирать и убирать за ним на работе, как она, без сомнения, делала дома.
Когда-то Майлз мог запросто переломить хрупкие кости запястья и вытащить руку из наручников, прежде чем она распухнет и опять застрянет. Кстати, однажды ему действительно пришлось так сделать - в один очень неприятный и памятный момент. Но теперь все кости у него в руках крепкие, искусственные - даже крепче обычных костей. Он дергал со всей силы, но только до крови ободрал запястья.
У Форсуассона запястья тоже кровоточили - он все яростнее рвался с цепей.
- Форсуассон, не двигайтесь! - настойчиво окликнул его Майлз. - Поберегите кислород. За нами должны прийти. Расслабьтесь, дышите неглубоко, растягивайте запасы.
Почему этот идиот не сказал раньше, Майлзу, или даже Фоскол... а может, Фоскол этого и добивалась? Может, она хотела, чтобы они оба умерли, один за другим... сколько времени пройдет, прежде чем явятся обещанные спасатели? День-два? Убийство имперского аудитора в процессе расследования - это государственная измена, тяжелее, чем убийство графа, правителя округа, и лишь чуть менее серьезно, чем убийство самого Императора. Оно с гарантией, как ничто другое, заставит СБ бросить все силы на преследование беглых растратчиков - с невероятной целеустремленностью, через десятилетия, через немыслимые расстояния, через дипломатические барьеры. Это либо самоубийственный жест, либо невероятная глупость.
- Сколько еще осталось?
Форсуассон задергал подбородком, пытаясь заглянуть в темные глубины куртки и рассмотреть верх кислородного баллона.
- О Боже. Кажется, уже на нуле.
- У них всегда бывает небольшой допуск. Не двигайтесь! Возьмите себя в руки!
Но Форсуассон забился еще отчаянней. Со всей своей немалой силой он бросался вперед и назад, пытаясь сломать перила. Брызги крови летели с ободранных запястий, перила дрожали и гнулись, но не ломались. Он подтянулся, приподнявшись с колен, и бросился в метровый проем между столбиками, пытаясь всем весом тела порвать цепи. Они выдержали, а Форкосиган, шаря позади себя ногами, никак не мог выбраться обратно на дорожку. Он царапал и скреб каблуками по стене. Он задыхался, теряя сознание, и наконец его вырвало прямо в дыхательную маску. Когда тело забилось в конвульсиях, маска сползла, и это казалось бы почти милосердием, если бы не открывшееся лицо - искаженное, побагровевшее. Но вопли и мольбы затихли, потом прекратились хрипы и судорожные вдохи. Дрыгающиеся ноги дернулись и безжизненно повисли.
Майлз оказался прав: если бы Форсуассон сидел тихо, ему хватило бы кислорода еще на двадцать-тридцать минут. Майлз стоял очень неподвижно и дышал очень неглубоко, дрожа от холода. В голове пронеслась смутная мысль, что дрожащий человек расходует больше кислорода, но перестать дрожать ему не удалось. Царила глубокая тишина, нарушаемая только шипением регуляторов и фильтров его дыхательной маски и шумом крови в ушах. Он повидал много смертей, в том числе свою собственную, но эта, несомненно, одна из самых безобразных. Волны дрожи пробегали вверх-вниз по телу, а в голове безостановочно крутилась все та же бесполезная мысль; обманчиво спокойная констатация факта, что будь у него сейчас хоть бочка суперпентотала, от нее не было бы никакого проку.
Если у него сейчас начнется припадок, и в конвульсиях он собьет с себя маску, то, скорее всего, задохнется, не придя в сознание. СБ найдет его тело, висящее рядом с Форсуассоном, точно так же захлебнувшееся собственной рвотой. А стресс, как ничто другое, способствовал скорейшему наступлению припадка.
Майлз смотрел, как застывает слизь на лице обвисшего трупа, обшаривал глазами не ту сторону темного неба и ждал.