(Lois McMaster Bujold, "The Mountains of Mourning",1989)
Перевод (c) - Татьяны Самсоновой (tania_samsonova@hotmail.com), ред. от 20.10.2002
Майлз пошёл прогуляться.
Кладбище немногим отличалось от простой вырубки в лесу, но под лучами утреннего солнца здесь царили мир и красота. Неумолчно булькал ручеёк, переливаясь зелёными тенями и ослепительно сияющими отражениями. В ветвях что-то шептал слабый ветерок, который наконец разорвал в клочья и унёс прочь остатки ночного тумана, а крохотные твари-однодневки, которых всё население Барраяра, кроме биологов, называло жуками, пели и чирикали в зарослях эндогенных барраярских кустов.
"Ну, Райна, и что же мне теперь делать?" - вздохнул Майлз. Пим замешкался на краю вырубки, чтобы не нарушать уединение Майлза. "Всё в порядке, - уверил Майлз, обращаясь к маленькой могилке, - Пиму и раньше доводилось заставать меня за беседой с покойниками. Может, он и думает, что я сумасшедший, но его выучка не позволяет ему сказать об этом вслух."
Судя по виду Пима, он был не вполне доволен жизнью и даже не вполне здоров. Майлза кольнула совесть за то, что он вытащил Пима на прогулку; по-хорошему тот должен был сейчас лежать в постели, но Майлзу отчаянно нужно было побыть одному. Пим страдал не только от последствий удара копытом. Он был молчалив с того момента, как Майлз исторг признание у матушки Маттулич. Майлза это не удивляло. Пим усилием воли настроил себя на роль палача - исполнителя приговора над предполагаемым виновником - диким тупым горцем; то, что будущей жертвой внезапно оказалась сумасшедшая бабка, явно выбило его из равновесия. Хотя он выполнит любой приказ Майлза - в этом у Майлза сомнений не было.
Майлз размышлял о причудливости барраярских законов, бродя по вырубке, наблюдая за игрой света в ручейке, время от времени переворачивая камешек носком сапога. Основной принцип был ясен: предпочтение духа закона - букве, истины - техническим подробностям. Прецеденты были вторичны, первично было решение, принятое на месте человеком, на то уполномоченным. Но увы, в данном случае этим человеком был он сам. Не было ему спасения в четких правилах, не мог он прикрыться словами "закон гласит", будто бы Закон - это какой-нибудь ныне живущий верховный владыка, и вправду обладающий голосом. Единственный звучащий здесь голос - его собственный.
Кому же послужит смерть этой полусумасшедшей старухи? Харре? Отношениям между матерью и дочерью была нанесена смертельная рана, Майлз видел это по их глазам, но всё же у Харры не поднимется рука на убийство матери. Майлз был рад этому, так как если бы Харра сейчас стояла рядом, кричала об убийстве и требовала кровавого отмщения, ему было бы чрезвычайно трудно сосредоточиться. Действие, которое напрашивалось как очевидное, было бы чертовски плохой наградой за отвагу, которую проявила Харра, сообщив о преступлении. А Райна? Да. Это еще сложнее.
"Я заклал бы эту старую дракониху прямо здесь, у твоего изножья, маленькая дама, - пробормотал Майлз, обращаясь к ней. - Желаешь ли ты этого? Послужит ли это тебе? Что вообще тебе послужит?" Быть может, это и было то великое возжигание, которое он обещал ей?
Каков должен быть приговор, чтобы эхо его раскатилось по всем Дендарийским горам? Быть может, ему и вправду следует пожертвовать реальными интересами живых людей ради некоего политического принципа? Или ему нужно забыть об этом и вынести решение, отвечающее интересам только непосредственно замешанных в этом деле? Он подобрал булыжник и швырнул его со всей силы в ручей. Булыжник упал на каменистое дно и стал неразличим.
Он повернулся и обнаружил, что на краю кладбища его ждёт староста Кейрел. Кейрел наклонил голову в знак приветствия и стал осторожно приближаться.
- Значит, так, милорд, - произнёс Кейрел.
- Именно так, - сказал Майлз.
- Вы пришли к какому-нибудь заключению?
- Честно говоря, нет. - Майлз рассеянно глядел по сторонам. - Если я не приговорю матушку Маттулич к смертной казни, то мой приговор не будет соответствовать тяжести преступления. Однако... я не вижу, кому будет польза от ее смерти.
- И я не вижу. Поэтому я с самого начала занял такую позицию...
- Нет... - медленно произнёс Майлз, - нет, тут Вы были неправы. К примеру, это чуть не повлекло за собой смерть Лема Цурика. Был момент, когда я собирался преследовать его с вооружённым отрядом и стрелять на поражение. Его отношения с Харрой едва не оказались разрушены. Правда - лучше. Немного лучше. По крайней мере это - не смертельная ошибка. Уж конечно, я могу с этим что-то сделать...
- Я сначала не знал, чего ожидать от Вас - признался староста Кейрел.
Майлз покачал головой. - Я хотел что-то изменить. Что-то важное, к лучшему. А теперь... я даже не знаю.
Староста Кейрел сморщил залысый лоб.
- Однако мы уже меняемся.
- Недостаточно. И недостаточно быстро.
- Вы слишком молоды, поэтому не замечаете, насколько и как быстро. Сравните Харру с ее матерью. Боже мой, да посмотрите на разницу между матушкой Маттулич и ее матерью. Вот это была мегера. - Староста Кейрел вздрогнул. - Я ее очень хорошо помню. Однако для того времени она не была чем-то необычным. Я думаю, что Вам нет нужды пытаться что-то изменить - изменения уже происходят, и их не остановить, даже если бы хотелось. Как только у нас появится приемник спутниковой энергии и подключение к коммуникационной сети, с прошлым будет покончено навсегда. Как только дети увидят будущее - своё будущее - они рванутся к нему неостановимо. Они уже потеряны для стариков вроде матушки Маттулич. И старики это знают, не думайте, что они не знают. Как Вы думаете, почему у нас до сих пор нету даже маленькой энергетической установки? Не только из-за нехватки средств. Из-за сопротивления старшего поколения. Они называют это инопланетной заразой, но на самом деле они боятся будущего.
- Еще так много не сделано...
- О да. Мы находимся в отчаянном положении, это правда. Но у нас есть надежда. Я думаю, что Вы сами не понимаете, как много Вы сделали одним своим приездом сюда.
- Я ничего не сделал, - произнёс Майлз с горечью. - В основном сидел. И теперь, готов поклясться, я еще некоторое время позанимаюсь ничегонеделанием. А потом отправлюсь домой. Чёрт!
Староста Кейрел сжал губы, поглядел на свои башмаки, потом на вершины гор.
- Вы кое-что делаете для нас каждую минуту. Лорд-мутантик. Думаете, Вы невидимы?
Майлз оскалился волчьей ухмылкой.
- Ох, Кейрел, я - оркестр из одного человека. Я - парад уродов.
- Как Вы говорите, "именно так". Обычным людям нужны необычные примеры. Чтобы они могли сказать себе: ну что ж, если он смог сделать то, уж конечно, я способен сделать это. Чтобы у них не было оправданий.
- Я знаю эту игру. Я всю жизнь в неё играю.
- Я думаю, что Барраяр нуждается в Вас. В том, чтобы Вы продолжали быть - таким, какой Вы есть.
- Барраяр сожрёт меня, если сможет.
- Да, - согласился Кейрел, не отводя глаз от горизонта. - Именно так. - Он перевёл взгляд на могилы у своих ног. Но в конце концов он сожрёт нас всех, верно? Вы переживёте стариков.
- Или в начале. - Майлз указал вниз. - Не говорите мне, кого я переживу. Скажите это Райне.
Плечи Кейрела опустились. - Верно. Это правда. Выносите свой приговор, милорд. Я поддержу Вас.